Они говорили нам, что всё под контролем. Что это временные трудности. Что скоро придут войска, врачи, спасатели. Но никто не пришёл.
Правительство пало не внезапно. Оно рухнуло медленно, как старое дерево, поражённое гнилью. Сначала исчезли телепередачи. Затем интернет. Потом перестали работать банки. И наконец — исчезла сама идея порядка.
«Мы ждали. Дети плакали. Жены молились. Мужчины стреляли. А они так и не приехали.» — Последняя запись в дневнике одного из горожан.
Связь прервалась после того, как на военной базе был дан сигнал об эвакуации. Никто не знал, что происходит. Только слухи. Кто-то говорил о войне. Кто-то — о болезни. Кто-то уже просто бежал.
Полиция исчезла за один день. Кто-то уехал домой. Кто-то попросту сбежал. Кто-то… остался, но стал частью новой реальности — где власть принадлежит тем, у кого есть ствол.
В Клене начались первые беспорядки. Люди ломали магазины, забирали еду, воду, лекарства. Кто-то ещё пытался сохранить порядок. Кто-то сразу понял — теперь правила другие.
Там, где раньше были законы, появились лидеры улиц. Бывшие полицейские, бандиты, офицеры, головорезы. Они делили мир между собой. Не словами. А выстрелами.
«Закон? Закон умер вместе с президентом. Теперь закон — это то, что ты можешь защитить.» — Командир одной из ранних группировок.
На четвёртый день правительство признало: Esseker потерял. Все попытки организовать эвакуацию провалились. Военные отказались отправлять людей на верную смерть. Гражданские суда прекратили рейсы. Границы острова были закрыты.
И тогда произошло страшное — не физическое разрушение, а ментальное. Людям сообщили, что их больше не собираются спасать. Что они сами по себе. Что они — выброшенные.
Через месяц в городах не осталось ничего от цивилизации. Полиции нет. Власти нет. Прав нет. Есть только выживание. И те, кто достаточно сильны, чтобы править этим хаосом.
Теперь Esseker — это не страна. Это остров одиночек. Охотников. Убийц. И тех, кто всё ещё помнит, как быть человеком.